социально-похуистичный габен
Название: Жасмин
Автор: Орэ-сама
Бета: Как обычно – сам себе Бог, Дьявол, Святая Инквизиция и Бет-редактор (с)
Фэндом: Хлорка дес
Жанр: Хентай автор не пишет. Автор пишет только эротику
Рейтинг: Автор боялся, что будет НЦа. Но, я так думаю, НЦы не получилось, потому R
Размещение: Категорически не рекомендую
Предупреждение: ООС и наличие флешбека – как основы данной зарисовочки.
От автора: Автор категорически не любит Гина, но очень любит Мацумото. Поэтому возможен ООС всех и вся. Не отвечаю за качество, однако скажу, что чесна-чесна старался. Кто будет требовать Обоснуя – покусаю. Честно.
Посвящаю мужу.
ЧитаДь- Япоонский городничий, ну вот уже в который раааз…
Джубантай фукутайчо Рангику Матсумото никогда не любила ждать. Никогда. Несмотря на то, что порой сама грешила отсутствием пунктуальности, ее дико выводили из себя опоздания. Оправдывала она себя всегда тем, что женщинам, пусть и кокетства ради, но опаздывать можно.
В комнате царил невесомый аромат саке и горького ореха. Стол был накрыт на двоих, однако, тот, кого она ожидала, непростительно опаздывал. Ночной ветерок теребил легкие занавеси на окнах, донося из сада, что был недалеко легкий цветочный аромат.
Жасмин?
****
Она устало накидывает сиреневое ночное юката – знает, что сегодня будет гость. Тело, чистое и немного разгоряченное после вечерней ванны дышит каждой порой, каждой клеточкой. Распахнутое шелковое одеяние нисколько не отяжеляет, наоборот ласкает нежную мягкую кожу. Она наносит на тело приятное масло без запаха; естественный аромат, он всегда намного прекрасней, чем самые пьянящие духи. Однако, у девушки есть слабость – это жасмин. Запах этих нежных цветов напоминает ей о нем. Гину нравится жасминовый аромат… Она открывает небольшой но красивый по форме флакончик с ароматным маслом, и пространство вокруг наполняется сладковатым запахом.
Она наносит по капельке на пульсирующие точки – две на ямочки за ушами, одну на ложбинку между грудей, пару на запястья, капельку на лобок… Приятный запах. Жасмин… Она сама не замечает, как собственная рука, кончиками пальцев проводит линию от подбородка и до пупка; она судорожно вздыхает.
- Одна развлекаешься, Ран-тян?
Этот голос. Смеющийся… Нет. Насмехающийся. Как всегда. Он стоит в дверном проеме, наблюдая за тем, как девушка приводит себя в порядок после водных процедур. Давно он тут?
Она не озвучивает свой вопрос. Запахивает небрежно юката – достаточно для того, чтоб дать волю воображению, но не бесстыдно открывая все прелести.
- Не хочешь присоединиться?
Он усаживается на табурет, что стоит подле двери, через которую неслышно вошел в ее комнату. Отрицательно качает головой – нет, пока не время.
- Значит, просто смотри.
А она ведь знает… Знает, что этот мужчина, он особо от остальных не отличается, хоть и наводит трепетный ужас своей непрестанной улыбкой на добрую половину Готэя – 13. Сейчас он взглядом из-под полуприкрытых век пристально наблюдает за ее грациозными кошачьими движениями. И ему, черт возьми, нравятся ее плавные манипуляции – от чарующих взмахов тонких запястий, и до скользящего мягкого и такого бесшумного шага. Нравились, однако, он продолжал всего лишь смотреть. Чертов Гин…
А она сейчас лишь двигается в такт музыке, что играет лишь в ее воображении; ночная тишина, что царила сейчас в комнате, нарушалась лишь шорохом шелкового ночного юката, да стрекотом цикад с улицы. Шаг, второй… Плавные зигзаги, что девушка выписывала на деревянном полу, они были небрежно очаровательны. Шаг – и она будто неловко оголила изящное стройное бедро; плавный взмах руки - и мягкий шелк, соскользнув, открывает тонкое плечо. Но это лишь мгновения, девушка будто дразнит его; части тела, что она показывает, скрываются тот же миг. С каждым шагом она приближается, сокращает расстояние… Однако он так и продолжает улыбаться своей обычной улыбкой, такой незамысловатой, но в то же время такой двойственно-пугающей порой.
Она обходит его, становится за спиной; мужчина чувствует ее дыхание где-то в районе затылка. Она медленно наклоняется к его уху, прикасаясь, будто случайно к мочке. Она шепчет?
- Сыграем, Гин? – этот её шепот, ее дыхание возле такой чувствительной точки… - Смотри. Чувствуй. Слушай. Но не трогай.
О да, это действительно забавная игра. Он еще шире растягивает губы в улыбке, давая беззвучное согласие. Но - ни слова. Игра так игра.
Она не уходит. Та проводит тонкими пальцами от затылка до лба. Затем меняя подушечки пальцев на тыльную сторону, ласкает его лицо: очерчивает скулы, проводит линию носа. Её пальцы останавливаются на губах, что всегда растянуты в улыбке. Даже сейчас.
- Как это у тебя получается… - ее губы все еще возле его уха, а неровное дыхание все еще щекочет такую чувствительную мочку, сменяясь легким, но уверенным поцелуем.
Он еще шире улыбается, показывая зубы.
… А от этой женщины исходит приятный и такой дурманящий жасминовый аромат. Она покрывает поцелуями заднюю часть его шеи. От этих прикосновений у Гина непроизвольно по коже пробегают мурашки; в сознании возникает мысль – эта женщина, как никакая другая знает, как довести мужчину до исступления одними лишь касаниями. Эта игра заранее нечестна, однако от того и интересна; Значит, и победа в той игре будет дорого стоить …
А она тем временем не прекращает дотрагиваться до него – лишь с наигранной неуверенностью. Слегка дрожащими прохладными ладонями она гладит тонкую бледную шею, распахивая ворот косодэ, обнажая бледную грудную клетку. Обнимает, покрывает ключицы поцелуями – частыми, пьянящими. Ее рыжие волосы падают вперед, щекочут тонкую кожу.
Она обходит его, и садится прямо на колени. Обхватывает лицо ладонями и подносит свое лицо к его. Она вновь одаряет его поцелуями – лоб, чуть дрожащие веки. Целует мягко в висок, принося новую порцию ощущений. Затем девушка, будто игриво прикусывает его за нижнюю губу. Он позволяет ей углубить поцелуй, разжимая напряженные челюсти. Руки мужчины инстинктивно вздрагивают, чтоб заключить ее в объятия. Она с видимой неохотой, но в то же время с улыбкой разрывает поцелуй
- Э-а, нет… Мы же играем, помнишь? – его руки послушно опускаются, - Смотри… - она одаряет поцелуем его губы, - Чувствуй, - еще один легкий, но чувственный поцелуй в мочку уха, - Слушай, - еще один поцелуй, в ложбинку между ключицами, - Но не трогай…
Он хмыкает, будто принимая правила той игры. Он вновь улыбается.
Рангику продолжает стягивать с его плеч косодэ – несколько ловких манипуляций, и тот безвольно повисает на поясе хакама, обнажив бледный торс.
Она тонким пальцем подцепляет оби, на котором держатся хакама, побуждая его подняться. Он покорно следует за девушкой. Чистейший интерес, убеждает он себя. Она всегда знала, чем его заинтриговать. Она всегда знала, чем увлечь. Именно эта женщина, как никто другой, знала, как прелюдию превратить в увлекательнейшую игру, за которой последует такое долгожданное вознаграждение – ее прекрасное, совершенное, и такое желанное сейчас тело.
Она указывает ему на расправленный футон. Встает на цыпочки и целует его нижнюю губу, и отходит на несколько шагов, так, чтоб дождаться его ответных действий. Наблюдать.
Гин покорно усаживается на прохладную ткань футона, чуть сминает ее. Ожидает, что же будет дальше.
Она неторопливо опускается на колени возле него. Прохладная ладонь ложится к нему на грудь; тонкие пальцы чертят линии на выступающих ребрах, опускаясь вниз, к животу, вычерчивая узоры вокруг пупка. Она покрывает поцелуями бледную грудь, находя чувствительные точки, поцелуй за поцелуем – уверенно и легко.
А он… Он уже знает, что проиграет эту игру. Знает, что через мгновения, обхватив тонкие запястья, подомнет ее под себя. Что точно так же, дразня, сначала будет покрывать поцелуями каждый сантиметр ее прекрасного тела; что она будет легонько постанывать, еле слышно, она никогда не кричит. Что Рангику, эта рыжая бесстыдная мартовская кошка, будет вычерчивать тонкими острыми ногтями кровавые полоски на его спине, что пальцы ее не раз будут проходить по его волосам, будто утопая в них, а ее хриплое дыхание будет ласкать его шею…
- Ты опять проиграл, Ги-ин, - прошепчет она, когда усталость и пресыщенность собственными телами достигнет своего пика, и устало положит прохладную ладонь ему на грудь, до сих пор неспокойно поднимающуюся.
А он вновь улыбнется, своей обычной улыбкой. Только она не фальшива, скорее устала. Глаза его открыты, - однако она этого не видит, ночная темень занавесом скрывает его лицо.
Он покидает ее ранним утром, унося с собой лишь легкий аромат жасмина. Оставляя ей лишь смешной и неуместно целомудренный поцелуй над левой бровью.
****
- Рангику
Голос будит. Знакомый голос… Это он?
- Рангику, мне пора
Сипловатый голос, безликий голос. К сожалению, не Ему принадлежащий. А сколько их еще будет?
Он наклоняется к ее лицу, обдавая невесомым ароматом горького ореха – для него у нее свой аромат. И как это делал Гин – дарит лишь целомудренный поцелуй над левой бровью. Она приоткрывает глаз, и будто играючи запускает тонкие пальцы во взъерошенные черные волосы; притягивает к себе и целует в висок, проходится легкими поцелуями по тонким полоскам шрама на правой стороне лица.
- Я еще приду, - он с надеждой смотрит в ее прикрытые глаза, не размыкая объятий. А утверждение его звучит скорее как просьба.
Она дарит ему еще один поцелуй.
Конечно. Приходи.
Ведь ОН больше не придет…
Автор: Орэ-сама
Бета: Как обычно – сам себе Бог, Дьявол, Святая Инквизиция и Бет-редактор (с)
Фэндом: Хлорка дес
Жанр: Хентай автор не пишет. Автор пишет только эротику
Рейтинг: Автор боялся, что будет НЦа. Но, я так думаю, НЦы не получилось, потому R
Размещение: Категорически не рекомендую
Предупреждение: ООС и наличие флешбека – как основы данной зарисовочки.
От автора: Автор категорически не любит Гина, но очень любит Мацумото. Поэтому возможен ООС всех и вся. Не отвечаю за качество, однако скажу, что чесна-чесна старался. Кто будет требовать Обоснуя – покусаю. Честно.
Посвящаю мужу.
ЧитаДь- Япоонский городничий, ну вот уже в который раааз…
Джубантай фукутайчо Рангику Матсумото никогда не любила ждать. Никогда. Несмотря на то, что порой сама грешила отсутствием пунктуальности, ее дико выводили из себя опоздания. Оправдывала она себя всегда тем, что женщинам, пусть и кокетства ради, но опаздывать можно.
В комнате царил невесомый аромат саке и горького ореха. Стол был накрыт на двоих, однако, тот, кого она ожидала, непростительно опаздывал. Ночной ветерок теребил легкие занавеси на окнах, донося из сада, что был недалеко легкий цветочный аромат.
Жасмин?
****
Она устало накидывает сиреневое ночное юката – знает, что сегодня будет гость. Тело, чистое и немного разгоряченное после вечерней ванны дышит каждой порой, каждой клеточкой. Распахнутое шелковое одеяние нисколько не отяжеляет, наоборот ласкает нежную мягкую кожу. Она наносит на тело приятное масло без запаха; естественный аромат, он всегда намного прекрасней, чем самые пьянящие духи. Однако, у девушки есть слабость – это жасмин. Запах этих нежных цветов напоминает ей о нем. Гину нравится жасминовый аромат… Она открывает небольшой но красивый по форме флакончик с ароматным маслом, и пространство вокруг наполняется сладковатым запахом.
Она наносит по капельке на пульсирующие точки – две на ямочки за ушами, одну на ложбинку между грудей, пару на запястья, капельку на лобок… Приятный запах. Жасмин… Она сама не замечает, как собственная рука, кончиками пальцев проводит линию от подбородка и до пупка; она судорожно вздыхает.
- Одна развлекаешься, Ран-тян?
Этот голос. Смеющийся… Нет. Насмехающийся. Как всегда. Он стоит в дверном проеме, наблюдая за тем, как девушка приводит себя в порядок после водных процедур. Давно он тут?
Она не озвучивает свой вопрос. Запахивает небрежно юката – достаточно для того, чтоб дать волю воображению, но не бесстыдно открывая все прелести.
- Не хочешь присоединиться?
Он усаживается на табурет, что стоит подле двери, через которую неслышно вошел в ее комнату. Отрицательно качает головой – нет, пока не время.
- Значит, просто смотри.
А она ведь знает… Знает, что этот мужчина, он особо от остальных не отличается, хоть и наводит трепетный ужас своей непрестанной улыбкой на добрую половину Готэя – 13. Сейчас он взглядом из-под полуприкрытых век пристально наблюдает за ее грациозными кошачьими движениями. И ему, черт возьми, нравятся ее плавные манипуляции – от чарующих взмахов тонких запястий, и до скользящего мягкого и такого бесшумного шага. Нравились, однако, он продолжал всего лишь смотреть. Чертов Гин…
А она сейчас лишь двигается в такт музыке, что играет лишь в ее воображении; ночная тишина, что царила сейчас в комнате, нарушалась лишь шорохом шелкового ночного юката, да стрекотом цикад с улицы. Шаг, второй… Плавные зигзаги, что девушка выписывала на деревянном полу, они были небрежно очаровательны. Шаг – и она будто неловко оголила изящное стройное бедро; плавный взмах руки - и мягкий шелк, соскользнув, открывает тонкое плечо. Но это лишь мгновения, девушка будто дразнит его; части тела, что она показывает, скрываются тот же миг. С каждым шагом она приближается, сокращает расстояние… Однако он так и продолжает улыбаться своей обычной улыбкой, такой незамысловатой, но в то же время такой двойственно-пугающей порой.
Она обходит его, становится за спиной; мужчина чувствует ее дыхание где-то в районе затылка. Она медленно наклоняется к его уху, прикасаясь, будто случайно к мочке. Она шепчет?
- Сыграем, Гин? – этот её шепот, ее дыхание возле такой чувствительной точки… - Смотри. Чувствуй. Слушай. Но не трогай.
О да, это действительно забавная игра. Он еще шире растягивает губы в улыбке, давая беззвучное согласие. Но - ни слова. Игра так игра.
Она не уходит. Та проводит тонкими пальцами от затылка до лба. Затем меняя подушечки пальцев на тыльную сторону, ласкает его лицо: очерчивает скулы, проводит линию носа. Её пальцы останавливаются на губах, что всегда растянуты в улыбке. Даже сейчас.
- Как это у тебя получается… - ее губы все еще возле его уха, а неровное дыхание все еще щекочет такую чувствительную мочку, сменяясь легким, но уверенным поцелуем.
Он еще шире улыбается, показывая зубы.
… А от этой женщины исходит приятный и такой дурманящий жасминовый аромат. Она покрывает поцелуями заднюю часть его шеи. От этих прикосновений у Гина непроизвольно по коже пробегают мурашки; в сознании возникает мысль – эта женщина, как никакая другая знает, как довести мужчину до исступления одними лишь касаниями. Эта игра заранее нечестна, однако от того и интересна; Значит, и победа в той игре будет дорого стоить …
А она тем временем не прекращает дотрагиваться до него – лишь с наигранной неуверенностью. Слегка дрожащими прохладными ладонями она гладит тонкую бледную шею, распахивая ворот косодэ, обнажая бледную грудную клетку. Обнимает, покрывает ключицы поцелуями – частыми, пьянящими. Ее рыжие волосы падают вперед, щекочут тонкую кожу.
Она обходит его, и садится прямо на колени. Обхватывает лицо ладонями и подносит свое лицо к его. Она вновь одаряет его поцелуями – лоб, чуть дрожащие веки. Целует мягко в висок, принося новую порцию ощущений. Затем девушка, будто игриво прикусывает его за нижнюю губу. Он позволяет ей углубить поцелуй, разжимая напряженные челюсти. Руки мужчины инстинктивно вздрагивают, чтоб заключить ее в объятия. Она с видимой неохотой, но в то же время с улыбкой разрывает поцелуй
- Э-а, нет… Мы же играем, помнишь? – его руки послушно опускаются, - Смотри… - она одаряет поцелуем его губы, - Чувствуй, - еще один легкий, но чувственный поцелуй в мочку уха, - Слушай, - еще один поцелуй, в ложбинку между ключицами, - Но не трогай…
Он хмыкает, будто принимая правила той игры. Он вновь улыбается.
Рангику продолжает стягивать с его плеч косодэ – несколько ловких манипуляций, и тот безвольно повисает на поясе хакама, обнажив бледный торс.
Она тонким пальцем подцепляет оби, на котором держатся хакама, побуждая его подняться. Он покорно следует за девушкой. Чистейший интерес, убеждает он себя. Она всегда знала, чем его заинтриговать. Она всегда знала, чем увлечь. Именно эта женщина, как никто другой, знала, как прелюдию превратить в увлекательнейшую игру, за которой последует такое долгожданное вознаграждение – ее прекрасное, совершенное, и такое желанное сейчас тело.
Она указывает ему на расправленный футон. Встает на цыпочки и целует его нижнюю губу, и отходит на несколько шагов, так, чтоб дождаться его ответных действий. Наблюдать.
Гин покорно усаживается на прохладную ткань футона, чуть сминает ее. Ожидает, что же будет дальше.
Она неторопливо опускается на колени возле него. Прохладная ладонь ложится к нему на грудь; тонкие пальцы чертят линии на выступающих ребрах, опускаясь вниз, к животу, вычерчивая узоры вокруг пупка. Она покрывает поцелуями бледную грудь, находя чувствительные точки, поцелуй за поцелуем – уверенно и легко.
А он… Он уже знает, что проиграет эту игру. Знает, что через мгновения, обхватив тонкие запястья, подомнет ее под себя. Что точно так же, дразня, сначала будет покрывать поцелуями каждый сантиметр ее прекрасного тела; что она будет легонько постанывать, еле слышно, она никогда не кричит. Что Рангику, эта рыжая бесстыдная мартовская кошка, будет вычерчивать тонкими острыми ногтями кровавые полоски на его спине, что пальцы ее не раз будут проходить по его волосам, будто утопая в них, а ее хриплое дыхание будет ласкать его шею…
- Ты опять проиграл, Ги-ин, - прошепчет она, когда усталость и пресыщенность собственными телами достигнет своего пика, и устало положит прохладную ладонь ему на грудь, до сих пор неспокойно поднимающуюся.
А он вновь улыбнется, своей обычной улыбкой. Только она не фальшива, скорее устала. Глаза его открыты, - однако она этого не видит, ночная темень занавесом скрывает его лицо.
Он покидает ее ранним утром, унося с собой лишь легкий аромат жасмина. Оставляя ей лишь смешной и неуместно целомудренный поцелуй над левой бровью.
****
- Рангику
Голос будит. Знакомый голос… Это он?
- Рангику, мне пора
Сипловатый голос, безликий голос. К сожалению, не Ему принадлежащий. А сколько их еще будет?
Он наклоняется к ее лицу, обдавая невесомым ароматом горького ореха – для него у нее свой аромат. И как это делал Гин – дарит лишь целомудренный поцелуй над левой бровью. Она приоткрывает глаз, и будто играючи запускает тонкие пальцы во взъерошенные черные волосы; притягивает к себе и целует в висок, проходится легкими поцелуями по тонким полоскам шрама на правой стороне лица.
- Я еще приду, - он с надеждой смотрит в ее прикрытые глаза, не размыкая объятий. А утверждение его звучит скорее как просьба.
Она дарит ему еще один поцелуй.
Конечно. Приходи.
Ведь ОН больше не придет…
@музыка: Placebo - Kings Of Medicine
@настроение:
@темы: Творьчество